О Зеленском, фейковых новостях, лени и стыде. Владимир Путин провел 17 «Прямую линию»

Люди пишут, что жить стало тяжелее. Когда станет легче?

Это действительно так. Поэтому я обозначил эту тему как одну из наиболее острых и важных. Напомню, что несколько лет назад мы столкнулись сразу с несколькими шоками. Это даже не внешние шоки, связанные с так называемыми санкциями, с нынешними ограничениями, а с ситуацией на рынке в отношении наших традиционных товаров экспортных. Это нефть, нефтепродукты, газ, углеводороды вообще, металлы, химические удобрения, химия вообще и некоторые другие товары. Поэтому у нас и произошел такой малоприятный элемент в экономике и в социальной сфере. И действительно, реальные доходы граждан сокращались в течение нескольких лет. Самый большой спад был в 2016 году, по-моему. Сейчас постепенно доходы начали восстанавливаться.

Многие связывают трудности в экономике с западными санкциями. Сегодня Евросоюз их вновь продлевают. Иногда звучат призывы со всеми помириться.

Во-первых, что значит – помириться? Мы ни с кем не ругались. И желания такого нет у нас ни с кем ругаться. Во-вторых, что это даст и чего не даст, и что мы теряем. Смотрите, по экспертным данным, в результате всех этих рестрикций, ограничений, Россия за эти годы, начиная с 2014 года, где-то недополучила около 50 млрд. долларов. Евросоюз потерял 240 млрд. долларов. США – 17 млрд. долларов. У нас с ними небольшой торговый оборот. Япония – 27 млрд. долларов. Это все же отражается на рабочих местах в этих странах, в том числе и на странах Евросоюза. Они теряют наш рынок.

Я назвал наши потери, они приблизительные. Тем не менее, допустим, мы с этим согласились. Но кое-что мы и получили. А что именно? Во-первых, мы должны были, и мы это сделали, включить мозги по поводу того, что и как нам нужно делать в высокотехнологичных секторах экономики. И у нас программы так называемого импортозамещения – 667 млрд. рублей. Это заставило нас развивать даже те направления, где раньше у нас не было компетенции. Допустим, у нас в РСФСР и в новой России никогда не было отечественного морского двигателестроения. Мы закупали это все за границей. Оказалось, что недостаточно уметь производить двигатели вообще. Морские двигатели – это особая история, это отдельная наука, отдельная отрасль, отдельная компетенция. Мы за несколько лет это сделали. У нас появились свои двигатели. Причем не только не уступающие, а в чем-то превосходящие западные аналоги. Так же по очень многим другим направлениям. Например, транспортное машиностроение. Энергетическое машиностроение. Я уж не говорю про сельское хозяйство. Если бы нам десять лет назад сказали, что мы будем экспортировать, как в прошлом году, сельхозпродукции на 25,7 млрд. долларов, мы бы рассмеялись в лицо тому человеку, который это сказал. Пожали бы руку и сказали: спасибо вам за добрые, но неисполнимые намерения. Сегодня это факт. И больше того, мы стремимся к тому, чтобы к 2024 году сельхозэкспорт у нас составил уже 45 млрд. долларов. И я думаю, что это достижимая цифра. Добьемся мы или нет – это, конечно, вопрос. Но к этому надо стремиться. Это реалистичные планы. Так что по многим направлениям это нас мобилизовало.

Теперь по поводу того, если мы… о примирении речь не идет, если мы полностью сдадимся и наплюем на свои национальные фундаментальные интересы, будут ли какие-то изменения? Может быть, какие-то внешние сигналы будут. Но кардинально ничего не изменится. Китайская народная республика не имеет отношения к Крыму и к Донбассу. Нас обвиняют, что мы Донбасс оккупируем. Что полная чушь и ложь. Но Китай не имеет к этому отношения, а тарифы на его товары – это, считай, те же санкции, - увеличиваются и увеличиваются. Теперь – атака на Huawei. Откуда она взялась? И в чем смысл? Смысл только в одном – сдерживание развития Китая, который стал глобальным конкурентом другой глобальной державы, - Соединенным Штатам. То же самое происходит в отношении России. И будет происходить дальше.

Поэтому, если мы хотим занять такое достойное нас место под солнцем, мы должны просто становиться сильнее, в том числе и прежде всего – в сфере экономики.

Когда чиновники будут получать зарплату как рядовые работники?

Вы знаете, я много таких видел обращений. Но представим себе, что министр будет получать как рядовой работ. Как бы не было, я говорю об этом как бы с болью в сердце, мне бы очень хотелось, помните известную шутку: мы должны работать не для того, чтобы не было богатых, а для того, чтобы не было бедных. Мне бы очень хотелось, чтобы рядовой работник, доходы рядового работника повышались. В чем может быть засада, если мы сейчас просто возьмем и резко понизим уровень заработной платы чиновников, министров или даже руководителей крупных государственных компаний? Мы просто не найдем достаточно квалифицированных кадров. Они все разбегутся по частным конторам. Или за границу уедут. И в конечном итоге это отразится на благосостоянии страны и этих рядовых работников, о которых мы говорим. Потому что не будет приниматься эффективных решений, не будут формулироваться планы развития, некому будет их реализовывать. Ведь человек должен получать от уровня своей квалификации, от уровня своих деловых, личных качеств и так далее. Конечно, и от результатов своей работы. Это само собой разумеется. Но в чем я с вами согласен, это то, что это не должно быть запредельно.

Чувствуете ли ответственность за разгул коррупции?

Во-первых, конечно, я чувствую ответственность за это безобразие. Если бы я не чувствовал, вы бы ничего не знали. Так же, как происходит в некоторых странах до сих пор, так же, как у нас бывало. Ведь все время встает альтернатива и часто мне говорят – может быть, мы это прикроем, может быть, это закроем? Потому что будут вопросы, подобные вашему. У меня всегда на это только один ответ – нет. Если мы имеем дело с преступлением, с коррупцией, с наживой за счет граждан, то, во-первых, мы должны всегда это доводить до конца, во-вторых, это нужно делать гласно. И мы будем делать и продолжать делать это гласно. Откуда они берутся, эти деньги? Понятно, из коррупционных схем, из бизнеса. Кстати, здесь, как правило, обе стороны виноваты – одни тащат, другие берут. Есть взяткодатель и взяткополучатель – так и в законе прописано. Куда они уходят? В доход государству, разумеется. Ну, чиновники вообще, и представители правоохранительной сферы находится в особом положении, и с них будет всегда особый спрос.

Какая была ваша реакция на дело полковника Захарченко, у которого дома нашли 9 млрд рублей.

Иногда лучше вслух не произносить, да… На самом деле, реально, когда узнаешь о миллиардах, это ну просто нет слов – печатных, во всяком случае. Но, повторяю еще раз, это не должно нас останавливать в борьбе с этим явлением. Кстати говоря, вот эта тема есть, она во многих странах, практически во всех – посмотрите, в тех же Штатах, и бизнесу, и коррупционерам дают там по 70, по 100, по 150 лет тюрьмы. Это бессмысленно, но достаточно жестко и публично тоже эта работа идет. И у нас мы будем делать то же самое.

Что вы чувствуете, когда ваши поручения не выполняются? Где граница вашего терпения?

Дело ведь не в границах терпения, а дело в том, что нужно добиться результата. Я уже много раз отвечал на вопросы подобного рода. Самое простое в моем положении – махать шашкой, выгонять, увольнять, строгие выговоры выносить и так далее. Это тоже когда-то нужно в отношении каких-то уже вопиющих случаев делать, безусловно. Но если кто-то чего-то не делает, я считаю, что в этом есть и моя вина.

Очень много людей осуждены у нас в стране по статье 282 за наркотики. И большинство говорят, что им подбросили полицейские, когда пытались доказать. Может быть, пришло время внести некоторые поправки в ту часть статьи Уголовного кодекса, которая говорит об ответственности за хранение?

У нас, действительно, за нарушение в сфере оборота наркотиков очень много обвинительных приговоров. Более того, от всего количества тюремного населения, условно говоря, 26 % сидельцев – это как раз по статьям, связанным с незаконным оборотом наркотиков, наркотических средств и препаратов, прекурсоров. Нужно ли либерализовать эту сферу деятельности? На мой взгляд, нет. Потому что угроза для страны, для нации, для нашего народа очень велика. И поэтому, если человек хранит незаконно, перевозит, транспортирует, распространяет даже небольшие объемы, дозы небольшие, нужно нести за это ответственность. И никакой либерализации здесь быть не может.

Другое дело, что нужно наладить контроль за деятельностью правоохранительных органов, чтобы не было никаких правонарушений с их стороны, чтобы не было отчетности и ради галок чтобы людей в тюрьму не сажали. Чтобы не было таких случаев, как с этим журналистом, о котором вы упомянули. Кстати говоря, и генералы были за это уволены. Надеюсь, будут проведены необходимые следственные действия по выявлению всех виновных, которые создали эту ненормальную ситуацию.

Об ответственности за оскорбление власти.

В этом законе речь как раз не идет о критике власти. Наоборот, она должна быть свободной, люди имеют право и должны обращать внимание на проблемы, в том числе в функционировании властных институтов, это само собой разумеется. Закон направлен совсем на другое. Он направлен на борьбу с оскорблениями символов государства, собственно, нашего народа, каждого из нас. Чтобы никто не позволял себе глумиться над флагом, гербом и т.д. Вот о чем идет речь. А такие факты все-таки имеют место быть, и мы не можем не обращать на это внимания. Более того, такая практика не какая-то квасная российская, во многих странах мира уголовная ответственность предусмотрена даже. Несколько лет лишения свободы дается в европейских странах, допустим, в ФРГ. У нас административная ответственность только вводится на этот счет. Поэтому здесь нет ничего необычного.

Но с чем я не могу с вами не согласиться, вы абсолютно правы, никто не имеет права злоупотреблять этой нормой, для того чтобы ограничить людей в их праве критиковать действующие власти, любого уровня, кстати говоря. Конечно, мы будем за этим следить. Я попрошу и Генпрокуратуру самым внимательным образом обратить на это внимание. Правоприменительная практика должна соответствовать смыслу и назначению этого закона.

Об ответственности за фейковые новости.

Вы знаете, у нас вообще не было никакой ответственности, введена, по-моему, административная, но проблема действительно существует, она становится более острой.

Когда мы готовились к сегодняшнему мероприятию, сидели у меня в кабинете, даже руководители наших основных каналов (и Первого, и ВГТРК) сказали, что постоянно к ним поступают какие-то звонки с заложенными минами, бомбами. Но дело же не только в каналах. Такие не только звонки, но и другая информация распространяется и по предприятиям транспорта, торговым точкам, причем крупным торговым предприятиям. Это приводит к огромным, кстати говоря, и материальным потерям, но может вызвать и серьезное беспокойство в обществе в целом.

Но я хочу сразу это подчеркнуть, чтобы все понимали, о чем идет речь. Речь идет не просто о распространении информации, а целенаправленном распространении заведомо ложной информации. Вот о чем идет речь в этом законе. Но давайте вместе посмотрим на правоприменительную практику, как это реализуется в жизни, а потом уже можно будет сделать вывод о том, достаточно этого либо нужно здесь что-то сделать дополнительно.

О суверенном интернете.

Речь совсем не идет о каких-то ограничениях в интернете. Вот мы же вспоминали китайскую компанию Хуавей – США приняли решение и ограничили ее деятельность. Ведь большинство серверов находится за границей. И, разумеется, ну, надеюсь, до этого не дойдет, не додумаются, потому что это будет разваливать их собственную систему, но если предположить теоретически, что эти серверы будут отключаться, либо как-то на их работу будут влиять, то мы в любом случае, в том числе, и в этих случаях, должны обеспечить надежное функционирование Рунета российского сегмента интернета. Вот на что направлен этот закон. Только на это. Никаких ограничений здесь не планируется. Наоборот, этот закон призван обеспечить суверенность нашего интернета, нашего сегмента, и возможность там работать всем. И физическим лицам, и блогерам, и государственным организациям.

О Зеленском.

Он талантливый человек. Я помню его выступления на КВНе в Москве где-то в 2000-х годах, в середине где-то, по-моему. Все это было талантливо и смешно. Но то, что мы сейчас видели, не смешно. Это не комедия, это трагедия. Если уж он оказался в том месте, где он сейчас находится, стал главой государства, то нужно эти проблемы решать. Тем более, что в ходе избирательной кампании он об этом неоднократно говорил и, собственно, сделал это ядром всей свой избирательной кампании.

Сейчас что происходит? Будучи за границей, в Париже, по-моему, он заявил о том, что не собирается разговаривать с сепаратистами, то есть с представителям этих самых непризнанных республик. А как тогда решать эту проблему? В современной истории нет ни одного примера, когда конфликты подобного рода решались без прямого диалога между конфликтующими сторонами. Это просто невозможно. Более того, обстрелы со стороны ВСУ увеличились. А говорилось в ходе предвыборной кампании, что они прекратятся. Говорилось о том, что будет прекращена блокада. Прямое нарушение минских соглашений, которые говорят о том, что нужно восстановить хозяйственные связи ЛНР и ДНР со всей экономикой Украины. Ничего же не делается. Блокада только усиливается. Ничего не происходит. Поэтому шаги навстречу – это самое простое. Нужна политическая воля со стороны украинского руководства.

Когда будут Россия и Беларусь объединяться в настоящее полноценное союзное государство?

У нас на сегодняшний день не стоит вопрос об объединении в одно государство. Речь идет о реализации договора, который был подписан уже много лет назад, о создании так называемого Союзного государства. Это не единое государство, это не одно и то же. Но там, правда, много элементов, вплоть до создания союзного парламента, введения общей валюты, единой валюты. Что-то не было сделано со стороны России. Россия затормозила. Что-то не было сделано со стороны Белоруссии. Вот мы сейчас договорились с Александром Григорьевичем Лукашенко о том, что мы вернемся к этому договору и вместе посмотрим, что же нужно реализовать из того, что не было сделано. А во что нужно внести соответствующие коррективы. Вот сейчас экспертные группы, сформированные на уровне руководителей правительства, заместителей руководителей правительства, этим активно занимаются. На самом деле и сделано много, в том числе в социальной сфере. С точки зрения свободного передвижения товаров и услуг, людей, с точки зрения социальных гарантий с обеих сторон. Сделано немало, но, на мой взгляд, явно недостаточно. Можем сделать и должны сделать гораздо больше.

Зачем по телевидению показывают так много нового вооружения? К какой войне и с каким противником нас готовят?

Вообще не грех вспомнить, чему нас древние учили. Хочешь мира – готовься к войне. Потом есть и другое известное выражение – тот, кто не хочет кормить свою армию, будет кормить чужую. В целом что бы я хотел сказать? Во-первых, Россия не является лидером по расходам на вооружение. Нас опережают, значительно, Соединенные Штаты, которые тратят 720, по-моему, сейчас уже запрос делается на 750 млрд. долларов. На втором месте Китайская народная республика со 117 млрд. расходов. Дальше идут Саудовская Аравия, Великобритания, Франция, Япония. И только на седьмом месте по расходам в абсолютных величинах Россия. 48 млрд. долларов. Но что самое любопытное – это то, что мы, наверное, единственная великая военная держава, которая сокращает военные расходы. У нас в 2017 году было 3,4% ВВП – это немало для нас. Но в 2018-м уже три с небольшим, в 2019-м уже меньше трех – 2,9. В следующем году будет уже 2,87, в 2021 – 2,8. То есть, тренд – на сокращение военных расходов. Ни одна большая страна этого не делает. Но на что мы должны, безусловно, обратить внимание и чем мы должны гордиться, это то, что, несмотря на эти достаточно скромные военные расходы, мы обеспечиваем не только военный и ядерный паритет, но оказываемся еще на 2-3 шага вперед наших конкурентов. Потому что ни у одной страны мира нет такого современного технологического оружия, как наше. Я имею в виду нашу гиперзвуковую ракетную технику.

Я прочитал еще одно сообщение здесь, где утверждается – и правильно утверждается – что в современном мире мощь государства определяется не столько Посейдонами и Пересветами, и другим оружием, сколько экономической мощью. Абсолютно правильно. Именно для этого мы и выстраиваем работу, чтобы обеспечить нашу экономическую мощь в рамках национальных проектов.

Как боретесь с ленью?

Во-первых, насколько я помню, психологи считают, что лень – это вполне нормальное состояние человека, вызванное тем, что хочется организму отдохнуть. И отдыхать нужно. И нужно уметь отдыхать. Но нет никакого другого способа бороться с ленью, как начать работать.

Когда уже президент перестанет заниматься мелкими и частными вопросами?

Вы знаете, это не праздный вопрос. Если они касаются судеб конкретных людей, то я не считаю их мелкими.

Мы знаем, что вы любите анекдоты, часто их цитируете. А про себя что-то знаете?

Конечно, я слышал много. Сейчас у меня появился коллега, который делает это профессионально и гораздо лучше, чем я.

Когда уже неэффективных чиновников заменят роботами?

Даже если кого-то заменять на робота, мы должны обратиться к Касперским, к Яндексу. Все равно кто-то будет роботов программировать.

Нас поливают, а вы всех называете партнерами. Почему вы такой вежливый?

Я не думаю, что я уж такой вежливый. Но, тем не менее, во-первых, я хоть и во дворе рос, но все-таки в ленинградском дворе, в питерском. А в Питере и внешняя среда призывает к определенной гармонии. Это не пустые слова, на самом деле это так. Внешняя среда, архитектура города она очень гармонична, она не может не оказывать влияние на человека и формирование его понимания, что такое гармония. Все-таки и Эрмитаж, и Русский музей, и БДТ – все это часть среды, в которой я рос. И политическая культура – это часть нашей общей культуры. Если у кого-то этого не хватает, то это их проблемы. Это во-вторых. В-третьих, я все-таки представляю Россию. И Россия – высокообразованная страна с высоким уровнем культуры. Про это я никогда не имею права забывать. Четвертое. Ведь часто, когда отношения между странами становятся критичными, сложными и разрушаются, чуть ли не последним инструментом возможного восстановления отношений являются отношения между первыми лицами. И дверь в этом смысле никогда нельзя захлопывать. А это в интересах страны, в интересах наших людей. Об этом я тоже никогда не должен забывать.

Вам не надоело быть президентом?

Нет. Иначе я бы не стал баллотироваться на этот срок.

Скажите честно, вы – инопланетянин?

Нет, у меня есть доказательства и свидетели в лице моих родных, моих близких, моих детей, в конце концов.

Вам бывает стыдно? И за что?

Это такой нешуточный вопрос. И говорить об этом на многомиллионную аудиторию не так просто. Конечно, да, как любому, надеюсь, человеку нормальному. Я уже публично как-то воспроизводил эту ситуацию. Честно говоря, мне даже сложно сейчас об этом говорить. Тем не менее. Это было в начале 2000-х годов, я много передвигался, много ездил, страна была в очень сложном положении. И куда-то мы прилетели, в какой-то регион, уже конец рабочего дня. Где-то уже к ночи. Темно. Это было осенью. Слякоть, грязь. И куда-то я перебирался, шел по этой слякоти к машине. И вдруг появилась женщина такого уже преклонного возраста. Что-то невнятно сказала и вдруг упала на колени. Отдала мне записку. Я сказал, что обязательно посмотрю. Забрал, отдал помощникам. Ее потеряли. Никогда этого не забуду. Мне и сейчас стыдно. Поэтому все, что до меня доходит, в руки попадает, я все стараюсь отработать по полной. Вы знаете, не всегда можно решить вопросы. Некоторые есть нерешаемые. Я почти уверен, даже наверняка, что там было. Теперь. Прочитав уже десятки таких записок. Наверняка что-нибудь о помощи сыну, который сидит в тюрьме, или еще что-нибудь в этом роде. Но дело не в этом. Дело в том, что ее потеряли.